— Прощай, отец, — сказала Аманда и повернулась к Хэнку. — Ты готов, дорогой?

Хэнк кивнул, и они вместе покинули библиотеку, но в коридоре он остановился.

— Аманда, если бы я раньше не был уверен, что люблю тебя, то понял бы это сейчас. Ты выйдешь за меня замуж?

— Да, — прошептала она и улыбнулась. — И наш сын будет королем.

— Что?

— Когда я была на ярмарке с Тейлором, гадалка сказала мне…

— Я истекаю кровью, а ты говоришь мне об этом…

— Я говорила не о Тейлоре, а о нашем сыне, который станет…

Он поцеловал ее.

— Пошли, нам пора в штаб. Нужно расспросить нескольких людей о том, что случилось. Чем раньше мы это сделаем, тем быстрее я передам материал в газеты.

— Пойдем, но после того, как я отвезу тебя к врачу.

— Ты отвезешь меня в город? А как же машины на дороге? И пешеходы на улицах?

— Пожалуйста, — попросила она, проводя рукой по его щеке.

— Да, — сказал он. — Да.

Еще ни одна моя книга не опиралась на реальные события в такой степени, как эта.

Прообразом профессора Генри Р. Монтгомери послужил Карлтон Паркер, профессор экономики, получивший образование в Германии. Профессор Паркер был человеком, который заботился о других: он заботился о своих студентах, о том, как относятся наниматели к работникам. Во время учебы он каждое лето работал в шахтах, чтобы на собственном опыте узнать, что такое труд. После получения ученой степени он вернулся в США, где написал несколько работ, рассказывающих об ужасных условиях, в которых приходится трудиться рабочим, не защищенным профсоюзом.

Профессор Паркер надеялся, что проблемы трудящихся можно разрешить мирным путем, но деятели из организации «Международные Рабочие Мира» (МРМ) считали, что привлечь внимание общества к этим проблемам можно только насильственными методами. Несколько человек — то ли действительно фанатики, готовые умереть ради дела, в которое они верили, то ли сумасшедшие — ходили из города в город, подстрекая измученных рабочих на бунт. К сожалению, их методы действительно приносили определенные результаты: после того как происходило кровопролитие, обществу приходилось выслушивать требования рабочих и отчасти удовлетворять их.

Эта книга основана на истории одного из таких бунтов — Уитландской забастовке. Забастовка вспыхнула жарким летним днем во время сбора хмеля, в августе 1913 года в городе Уитланд штата Калифорния. Все, что я написала об условиях, в которых работали сборщики — правда от первого до последнего слова. Обычно писателю приходится изменять реальные события, присочинять, чтобы они приобрели большую драматичность, но в этот раз мне было достаточно перечислить сухие факты. Они были настолько ужасны, что, просто перечитывая материал, собранный для книги, я почувствовала себя физически плохо.

Бунт произошел именно так, как я описывала. По стечению обстоятельств, окружной прокурор в тот день оказался в Уитланде. Услышав, что на полях требуется присутствие шерифа и его помощников, он отправился туда вместе с ними и был убит. Владелец ранчо во время бунта прятался в доме.

После трагедии в город были присланы войска, и началась охота на руководителей МРМ. Четверо — Уильям Бек, Ричард Форд, Уолтер Баган и Герман Сьер — были осуждены по обвинению в убийстве. Суд проходил в Мэрисвилле, городке рядом с Уитландом (в моем романе — Террилл), где жители были особенно предубеждены против профсоюза.

Суд стал настоящим фарсом. Алиби отвергли как «слишком хорошо подстроенные». «Улики» состояли из одной телеграммы в адрес штаба МРМ с просьбой прислать почтовые марки.

Багана и Бека оправдали, Форда и Сьера присудили к пожизненному заключению. Суд должен был стать уроком тем, кто захочет вмешаться в то, как землевладельцы управляют своей собственностью.

Но это — предыстория. Профессор Карл-тон Паркер оставил преподавание и занял пост ответственного секретаря в Совете по иммиграции штата Калифорния. Он приехал в Уитланд, собрал факты и написал несколько статей о том, что на самом деле произошло. Статьи вызвали большой интерес. Благодаря его усилиям было принято несколько законов, регулирующих санитарное состояние временных лагерей сборщиков. Совет Здравоохранения получил полномочия инспектировать лагеря и штрафовать работодателей. Открылось несколько штабов, где сезонным рабочим рассказывали об их правах.

Надеюсь, я не была излишне пристрастна. У землевладельцев тоже есть права, и слишком часто приходится слышать, как рабочие говорят: «Вот стану хозяином и ничего не буду делать — только сидеть в прохладной конторе и отвечать по телефону». В год, когда произошла Уитландская забастовка, цены на хмель очень снизились, склады были забиты хмелем урожая предыдущего года, и многим землевладельцам, выращивавшим хмель, пришлось нелегко. Содержание плантации действительно обходилось очень дорого. Владельцы экономили каждый грош. Им приходилось решать философскую дилемму: нанять ли несколько тысяч человек по низким расценкам и не обеспечивать их водой (так как подвоз воды тоже стоил денег) и спасти плантацию, обеспечив этих людей работой и в следующем году, или заплатить по высоким расценкам в этом году, обеспечить рабочих всем необходимым, разориться и лишить тем самым сборщиков заработка на все последующие годы?

Мистер Дест (у меня — Гаркер Колден) разорился, и Уитланд сегодня представляет собой лишь слабую тень былого величия. Я так и не уверена до конца в том, кто победил в Уитландской забастовке.

Джуд Деверо

Санта Фе, Нью Мексика.

Август 1987